Странник из Края. Глава 45.

121212

Если первое время все её чувства состояли из одной только боли, то со временем на смену ей пришло онемение. Вибрисса не чувствовала конечностей, а когда попробовала пошевелить перед собой рукой, то не увидела ничего, кроме темноты. Это состояние прошло так же внезапно, как и началось. На неё обрушился такой поток боли и тошноты, что она даже закричать не смогла, хотя было безумно больно. На какой-то момент она увидела перед собой размытое голубое пятно, затем всё прекратилось.

121212

Когда Вибри снова обрела способность видеть, то сквозь темноту разглядела что-то тёмно-синее, сильно напоминающее дно моря, куда свет попадал лишь через огромную толщу воды. Её охватывало всё то же онемение, и, когда ей хотелось обернуться, её голова оставалась неподвижна, зато видеть она могла в любую сторону, не используя при этом глаз. Девушка с трудом понимала, как именно это получается, и что вообще происходит.

 

Её полёт длился не так долго, но, казалось, прошло несколько дней, прежде чем обстановка вокруг сменилась тёмными стенами из обсидиана.

 

«Обсидиан…» — немедленно всплыло в мыслях девушки. — «Я дома?»

 

— Наивный человек, — услышала она откуда-то из темноты, затем увидела перед собой два горящих малиново-розовых глаза. — Ты умираешь.

 

Как ни старалась Вибрисса, но она не смогла разглядеть тела говорящего с ней существа.

 

— Я не умираю! — отчаянно закричала она, но не услышала ни звука, лишь эхо приглушённого смеха существа. Становилось страшно.

 

«Я не хочу умирать…»

 

Она попробовала вновь пошевелить конечностями, но не сдвинулась с места ни на дюйм. Парящие среди темноты глаза с усмешкой наблюдали за ней, но вдруг что-то сильно сдавило ей грудь, и девушка поняла, что слишком давно не дышит. Второй удар пришёлся ещё сильнее и куда увереннее, чем первый. Малиновые глаза в тревоге следили за тем, как Вибри начинала дышать, и в конце-концов по обсидиановому помещению раздался нечленораздельный рёв, который сменился тирадой слов на непонятном языке.

 

Пространство перед девушкой снова расплывалось, унося её в уже знакомую голубовато-синюю темноту. Когда розовые глаза пропали из виду, она почувствовала, что её сердце снова бьётся, и больше нет той щемящей тишины, от которой прежде было так страшно парить одной в темноте, не чувствуя себя.

 

— Разве мы настолько сильно отличаемся — ты и я? — прозвучал знакомый голос так близко, что Вибри несколько раз обернулась вокруг, в поисках его источника, но вокруг не оказалось никого.

 

«Это ты, Чарли?»

 

— Прости, что я до сих пор молчу об этом. Я трус…

 

По-прежнему холодная тёмная синева скрывала от неё источник голоса. Он звучал совсем рядом, но одновременно и не здесь, постоянно прерываясь.

 

— Я люблю тебя, Вибрисса, — отчётливо услышала она в пустоте.

 

«Любит? Этого просто не может быть…»

 

Она пыталась вслушиваться снова и снова, но больше ничего не слышала. Вибри не сразу поняла, что летит с огромной скоростью, и, наверняка, она уже далеко от того места, где услышала голос Чарли. Темнота вокруг стала светлеть, переходя из тёмно-синего в светло-голубой. Когда она открыла глаза, то поняла, что в лицо ей светит восходящее солнце.

 

 

***

 

За целые сутки безмятежной тишины, пока Вибри была под наркозом, а крипер дрых рядом у её кровати, у Стива было достаточно времени, чтобы обдумать всё случившееся с ним за последние несколько часов. На подавляющее большинство вопросов он не знал ответа. Им неоткуда было взяться, так как часть его воспоминаний канула в никуда: он не помнил, как спасся из покрытой льдом реки; не помнил, как очутился спящим в тропическом лесу перед разведённым костром с совершенно сухим одеялом на плечах.

 

Весь день в раздумьях не дал никакого результата, а вечером Стив от скуки стал бродить по форту, изучая его обстановку. Большинство комнат были пусты, мебели было очень мало, зато мастерская, кухня и ванная были довольно обжитыми местами. Из обстановки мастерской охотник догадался, что Вибрисса, скорее всего, кузнец по профессии и работает исключительно со сталью. Подавляющее большинство инструментов, которые она изготавливала, были именно из стали, за исключением небольшого алмазного ножика, найденного на кухне.

 

Также Стив обнаружил на кухне пару пустых собачьих мисок, но самой собаки нигде не увидел.

 

«Может она из них крипера кормит?» — подумал он, возвращаясь в спальню.

 

Расстелив в противоположном от кровати углу своё походное одеяло, парень прилег, решив, что на сегодня приключений более чем достаточно и пора на боковую.

 

 

***

 

— Храпишь, как чёртов слон, — услышал Стив шипящий шёпот, чувствуя, как кто-то грубо расталкивает его. Годы отшельничества научили его быстрому подъему в случае опасности, но, в спешке продрав глаза, охотник понял, что никакой опасности нет: Вибри все еще спала, а крипер, все ещё чумазый с разводами засохшей крови на лице и руках после вчерашнего, стоял над ним.

 

— Умылся бы хоть, чучело, — процедил Стив сквозь зубы, досадуя зря прерванному сну.

 

Крипер ответил ему долгим неприязненным взглядом, как будто пытался прожечь в нём дыру своими тёмными глазищами, и охотник подумал, как девчонка может спокойно спать по ночам в одном доме с таким жутким существом. Услышав шорох за спиной Чарли, парень поборол в себе желание наподдать ему за потревоженный сон и встал с одеяла. Девчонка действительно приходила в себя, но ещё не открывала глаз.

 

— Тащи тазик, — коротко приказал он криперу, схватив его за плечо на полпути к кровати и вытолкнул за дверь.

 

Вибрисса потёрла глаза и попыталась неуклюже перевернуться на бок, когда увидела Стива.

 

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил Стив.

 

Девушка сощурилась от солнца, светящего прямо в её бледное лицо, и тихо ответила:

 

— Голова болит… И тошнит…

 

За дверью послышались шаги и охотник выглянул в коридор, забрал у крипера тазик и захлопнул дверь у него перед носом. Вибри без вопросов приняла у него тазик и ближайшие несколько минут были не самыми приятными в её жизни. Пока её тошнило, Стив сидел рядом, придерживая тазик, чтобы та ненароком не уронила его на себя.

 

— Тебя сейчас тошнит либо от передозировки зелья регенерации, либо из-за сотрясения мозга, — объяснил охотник, когда её тошнота улеглась. — В любом случае, постельный режим и тишина, слышишь?

 

Едва её голова снова опустилась на подушку, как она взволнованная подскочила:

 

— Где крипер?

 

Вибрисса попыталась встать и Стив её вовремя подхватил, когда та чуть не упала с кровати.

 

— Живой твой крипер, — недовольно произнёс парень, укладывая её обратно. — Ты понимаешь, что вчера чуть не умерла у меня на руках? Ты сейчас не в том состоянии, чтобы бегать по форту.

 

Охотник ощущал себя родителем, который объясняет ребёнку, почему ему нельзя есть много конфет. И хотя Вибри уже не была ребёнком, вполне в её стиле было проигнорировать все запреты, но вместо этого она укрылась одеялом и отвернулась к стене.

 

— Я поняла. Извини.

 

Ей сейчас действительно было не до беготни. Хотя её раны затянулись, бинты всё ещё оставались на её теле. Оставалось залечить последствия сотрясения, ведь если его вовремя не залечить, это может плохо сказаться в будущем. Зелье регенерации не лечит сотрясения. С одной стороны это даже хорошо, ничего не придётся больше колоть, но с другой, было бы куда лучше, чтобы вылечились разом и раны, и сотрясение. Жаль, что такого не бывает.

 

Стив задёрнул занавески на окнах, чтобы свет не раздражал глаза. При слишком ярком освещении голова начинает болеть ещё больше.

 

— Спасибо, — сонно отозвалась Вибрисса, не оборачиваясь.

 

И после её слов комната погрузилась в тишину, не считая кардиомонитора, который парень решил не отключать в первый день после пробуждения, боясь что то время, что он приводил её в чувство, могло сказаться на её сердце. Однако, немного подумав, Стив немного приглушил пищание прибора.

 

Он бы, пожалуй, не вынес, если бы это сердце навсегда остановилось.

 

Ещё раз подойдя к кровати, Стив нагнулся над вновь засыпающей девушкой, прошептал «Выздоравливай» и легонько поцеловал её в висок.

 

Загрузка ...
MineStory

121212