Сбежать от иллюзии. Глава первая.

Записи из дневника Арханта Тира.

Найдена 12 дня 3 месяца 895 года

«Вам когда-нибудь казалось, что все, что вы делаете, какое-то нереальное, словно есть что-то еще за привычным бытом? Никогда не испытывали чувство фальши во всем, что происходит вокруг вас? Чувствовали ли, что место, которое вы с чистой душой называете домом отчего-то ощущается абсолютно чужим местом? Мы — нет. И за это мы все поплатились.

Мы – это члены ордена Тень Шартрада: я — Архант Тир, Сайрас Реймонд, Ластиэль, Эдмонд Оскверненный и Джилая…»

«Я давно потерял счет дням, но в одном уверен точно – сейчас 889 год…»

«Мы вымотаны до предела. У нас кончаются запасы еды и воды. Охота – дело крайне рискованное. Хотя, для нас нигде не безопасно, все вокруг один сплошной Ад. Я тихо молюсь в надежде на спокойный, тихий день, но знаю, что зря надеюсь…»

«Моя последняя запись *большой участок текста замазан кровью и грязью*. Хех, а это даже забавно, но ради этого все было сделано так сложно…»

Глава первая.

Тень Шартрада.

Луч солнца заглянул в распахнутые окна каменного здания, совсем недавно начинающего понимать значение слово «старое», стремясь разбудить валявшегося на куче шкур Арханта Тира. Отмахнувшись от него как от назойливого насекомого, молодой воин-шаман из племени Атнахра, что указывает на лень и отсутствие воображения у его родителей, перевернулся на другой бок, тем самым скатившись на жесткий деревянный пол. Луч сделал свое дело. Архант, зевая, открыл глаза пытаясь вспомнить последние детали своего странного сна.

Он помнил себя стоящим посреди порхающих зернышек пепла, а рядом были разбросаны еще живые, но стремительно угасающие люди. Нечто черное, настолько, что казалось, поглощало свет, стояло вдалеке и Архант отчего-то четко был уверен, что именно это нечто являлось причиной всего здесь происходящего. Также он был уверен в том, что это не все, что какая-то важная деталь все же ускользнула из его разума и вслед за осознанием этого, детали сна шальным ветром вылетели из головы шамана.

Скрипя старыми досками, Архант Тир вышел за дверь и оказался в длинном высоком коридоре каменных стен, являющихся связующим звеном между складом и главным залом ордена. Окна слева от него украшали блекло-красные гобелены, ставшие приютом для всякого рода шести и восьминогой живности. Медленно открыв обманчиво маленькую дверь в конце коридора, Архант обнаружил, что Эдмонд и Сайрас уже на ногах и о чем-то, в привычной Сайрасу неторопливой манере, вели беседу. Эдмонд выглядел удивленным, что случалось крайне нечасто.

Полумрак зала окрасил в черное длинные фиолетовые волосы и короткую бороду Сайраса, однако его ярко-желтые глаза блестели как валяющаяся на полу монета для скупердяя.

Архант сел на ближайшее кожаное кресло, набитое чем-то вроде соломы, хотя изготовитель клялся, что это «революционный, новый материал, мягче которого вы еще не ощущали» и терпеливо ожидал окончания диалога. Сайрас заметил друга еще в дверях, но, как обычно не подал виду и даже на долю секунды не отвлекся от беседы, просто отметив присутствие Арханта где-то внутри своей головы. Эдмонд же осознал, что Архант рядом, только когда тот с характерным звуком устроился в кресле, закинув руки за голову.

– Я думаю, если понадобится, мы еще вернемся к этой теме, – закончил разговор Сайрас и направился к Арханту.

Эдмонд кивнул, но полуэльф уже не смотрел в его сторону.

– Утро доброе, – опередил Сайраса Архант.

– Доброе.

– Привет, Архант, – Эдмонд торопливо подошел к креслу, почесывая совсем не блестящую лысину.

– Привет, Эдмонд. Как ты себя чувствуешь сегодня?

– Все еще терпимо, но хуже, чем вчера. Боюсь скоро снова начнется, – он ненадолго уставился в пол словно выпал на секунду из реальности.

– Ясно. Не бойся, у нас в империи еще много магических тварей с которыми требуется разобраться, поэтому если станет совсем плохо ты только скажи, и мы тут же отловим одного для тебя и тебе станет легче.

– Спасибо, друг.

– Да, – без капли эмоций подтвердил Сайрас. – Положись на нас.

Эдмонд улыбнулся. Он был счастлив что у него есть такие друзья, готовые в любой момент помочь с его проблемой. Несколько лет назад, служа в регулярной армии, Эдмонд в одиночку полез на выслеживаемого за многократные жертвоприношения и оккультизм, чародея. Это даже не было битвой, чародей без сопротивления измывался и пытал бедного солдата, в итоге наградив его одним из семи страшнейших проклятий – Осквернением. Это заклинание накладывалось на живое существо и медленно убивало носителя изнутри магией Тьмы.

Когда Эдмонда нашли, он едва двигался и был похож скорее на живого мертвеца, чем на человека, однако ему удалось убедить незнакомцев, что он вполне себе живой и ему срочно нужна была помощь. Этими незнакомцами были Архант и Ластиэль, ночная эльфийка и лунная жрица, поклоняющаяся, как и многие из ее рода, Луне, как богине. Три дня они выслеживали чародея, а когда нашли, то оказалось, что тот пал жертвой собственной магии, призвав того, с кем не в силах был совладать.

Любой бы в этот момент опустил руки и предложил бы несчастному Эдмонду, медленно разрываемого изнутри, милосердную смерть, но Архант и Ластиэль не желали так просто сдаваться. От Эдмонда требовалось только продержаться подольше и благодаря ночным ритуалам Ластиэль ему удалось сделать это еще целую неделю, которой едва хватило, чтобы найти выход. Избавиться от проклятья не удалось, ибо снять проклятие мог только его наложивший, однако объединенным силам пяти магов, которые согласились помочь умирающему, удалось ослабить его. Осквернение больше не убивало быстро, и требовало гораздо больше времени, чтобы нанести вред своему обладателю. В добавок ко всему обнаружилось, что смерть магического существа рядом с носителем проклятья восстанавливало его силы и продлевало его жизнь.

С тех пор он в вечном долгу перед Архантом и Ластиэль и готов до конца своей жизни служить и оберегать их.

– О чем, ребята, вы тут болтали? – поинтересовался Архант.

Сайрас уселся на стоящее рядом кресло, Эдмонд уселся на ковре, прислонившись спиной к дивану.

– О том, что я хотел бы оставить на время или навсегда только между мной и Эдмондом, – откровенно отчеканил Сайрас и в этом ответе был весь он.

Полуэльф, гонимый обоими народами к которым он принадлежал, многое пережил в своей жизни и по большей части плохого, чем хорошего, но все же, благодаря врожденной эльфийской мудрости, сохранил в себе способность спокойно относиться ко всему происходящему в жизни. Со временем это переросло в своеобразную гордость и спокойный, рассудительный нрав.

Не найдя товарищей ни среди империи людей, ни среди общин эльфов, Сайрас принялся искать их среди других рас, примыкая порой в поисках в совсем уж странным и пугающим созданиям. Наиболее близкой и наименее пугающей из таких существ стала Королева-паучиха, Исказтрель – дремлющее полубожественное создание, погруженное в сон демонами, чтобы она не уничтожила их, как поклялась сотни веков назад. Королева искала верных союзников, которые бы также ненавидела демонов, как и она сама и она нашла такого союзника в лице Сайраса. У него была не одна история, связанная с демонами, в которых он едва уходил живым, и не раз становился свидетелем их бесчеловечной жестокости. Видя, как они ради одной своей прихоти повергают в хаос целые города, не оставило в Сайрасе жалости к этим существам.

С тех самых пор он носил ее темно-серые цвета и с гордостью пользовался оружием ее аватара – луком «Паучье жало».

Архант посмотрел на Эдмонда, но тот ясно как день дал понять, что ничего не расскажет, как бы паршиво от этого он себя не чувствовал.

– Ясно, – выдохнул Архант. – Эти две еще спят?

– Нет, Тот Кто Занял Мое Кресло, не спят. – В плече Арханту вцепилась когтистая рука Джилаи.

Нет, Джилая не была каким-то монстром, то есть не была буквально, просто этим утром она опробовала новое заклинание, позволяющее быстро отрастить ногти и вместо красивых ногтей получила тигриные коготочки.

Все знали Джилаю под странным прозвищем «Дьявольский ученик», которое она получила благодаря тому, что несмотря на обладание воистину пугающим арсеналом заклинаний и владением мечем и луком на уровне мировых мастеров, до сих пор, по собственной прихоти не прошла ни одну квалификацию на какую-либо из боевых или магических дисциплин, официально оставаясь в каждой из них всего лишь новичком.

Когтистые руки, впрочем, нисколько не меняли ее красоты. Милое личико от одного только взгляда на которое хочется расплыться в дурацкой улыбке и воинственные огненно-рыжие волосы создавали неожиданно гармоничный контраст, делая Джилаю невероятно горячей и привлекательной. Одно в ней смотрелось как будто не естественно – солдатское телосложение. Она, конечно, как и любая красивая женщина имела стройные бедра, но если бы кому-то удалось увидеть ее без одежды, то пришлось бы постыдиться за свое тело.

Следом грациозно, как пришествие ночи шла Ластиэль. Редкие лучи солнца, проникающие в зал через заколоченные по никому уже не памятной причине окна, казалось, избегали эльфийку, словно боясь навлечь на себя гнев ее покровительницы, но то лишь было мистическим совпадением. Когда бы вы не встретили Ластиэль, она всегда была в воздушном белом платье, естественно в разном день ото дня. Изумрудные глаза со зрачками, как у кошки, отличительная черта всех ночных эльфов, скользили по полу, будто выискивая что-то.

– Доброе утро, девушки, – улыбнулся Эдмонд.

– Ага, доброе утро. А теперь будь добра, выпусти меня из своих цепких рук, – попросил Джилаю Архант.

Девушка нарочно посильнее налегла на голые плечи шамана, намереваясь оставить на них след, но передумала и просто вытолкнула его с кресла, ловким маневром заняв свое законное место.

– Доброе утро, мальчики, – улыбнулась она.

Сайрас молчаливо кивнул, как и Ластиэль.

Неловкое молчание затянулось. Даже паук, живущий за занавеской почувствовал это. Кому-то необходимо было нарушить молчание и этим кем-то стала Джилая, как это обычно и бывало.

– Я понимаю, что только-только наступило утро, но все же, может, у кого-нибудь есть какие-нибудь новости?

Все глянули друг на друга и Архант решил, что возможно стоит рассказать о своем сне. Так как он являлся не только воином, но еще и шаманом, то такого рода сны могли быть предостережением, и, если это действительно было так, что не рассказать о этом сне было бы сродни предательству.

– Мне сегодня перед самым пробуждением приснился странный сон и я, в какой-то мере склонен считать его предостережением. – Архант тут же почувствовал на себе заинтересованные и удивленные взгляды.

Он не смог подробно описать то, что видел, но похоже заинтересовал Сайраса, ибо тот некоторое время после рассказа ушел в себя, тупо таращась на одну точку.

Вновь воцарилось молчание, но на этот раз совсем ненадолго, ибо главная дверь в зал, расположенная за спиной Сайраса, медленно распахнулась.